На фоне ослабления трансатлантических связей всё более очевидным становится тезис о необходимости переосмысления европейской архитектуры безопасности. И в этом контексте всё большее значение приобретает Турция. Расположенная на стыке континентов, а также обладающая одной из крупнейших армий в НАТО и стремительно развивающимся ВПК, Анкара рассматривается сегодня, как потенциальный ключевой партнёр в рамках SAFE.

Участие Турции в программе ЕС активно лоббируют Германия, Испания, Италия и Польша. Одновременно этот процесс сопровождается резким сопротивлением со стороны Афин. Министр обороны Греции Никос Дендиас охарактеризовал включение Турции в SAFE, как «предательство», заявив Брюсселю: «Из-за вашей любви к Турции вы забыли о нас».

Этот раскол отражает не только историческую напряжённость в греко-турецких отношениях, но и более глубокий кризис внутри европейской системы коллективной безопасности. Еще в феврале 2022 года тогдашний канцлер Германии Олаф Шольц констатировал: «Европа больше не может полагаться на гарантии извне».

Слова Шольца стали особенно актуальны после переизбрания Дональда Трампа на пост президента США. Новая администрация Белого дома всё более открыто заявляет о стратегической переориентации на Индо-Тихоокеанский регион и ставит под сомнение обязательства США по обеспечению безопасности Европы в рамках НАТО.

В результате Европа остаётся один на один с ревизионистским соседом на востоке. В экспертной среде Европейского Союза крепнет мнение, что российская агрессия не ограничится контролем над Крымом и Донбассом. Цель Москвы — не просто захват Восточной Украины, а трансформация своего соседа в сателлита, чья зависимость от Кремля может стать системной угрозой для всего евроатлантического пространства. Основная стратегическая тревога ЕС – это сценарий масштабного военного вторжения России в страны Балтии с возможным размещением там тактического ядерного оружия, как инструмент сдерживания коллективного ответа НАТО и нивелирование действия статьи 5 Североатлантического договора.

В условиях политического давления Вашингтона на европейских союзников и дестабилизации глобального порядка, подобный сценарий требует от ЕС беспрецедентного наращивания собственного военного потенциала.

На этом фоне Турция становится фактором, с которым невозможно не считаться. Президент Реджеп Тайип Эрдоган одним из первых чётко обозначил приоритеты в новой конфигурации. «Архитектура европейской безопасности неотделима от Турции», — заявил лидер Турции в начале 2024 года.

В последние месяцы эта мысль повторялась им многократно в различных форматах, что отражает готовность Анкары к переоценке отношений с ЕС в военно-стратегической плоскости. Судя по всему, прежние формулы евроинтеграции, основанные на соблюдении нормативных критериев, постепенно уступают место прагматичным, взаимовыгодным расчётам в сфере обороны.

Несмотря на отсутствие формального членства в Европейском Союзе, Анкара продолжает позиционировать себя, как ключевой элемент безопасности европейского региона. Её роль как форпоста на восточном фланге Старого Света подтверждена не только историческим опытом, но и конкретным участием в боевых операциях и контролем над стратегически важными транспортными и энергетическими коридорами.

При этом отношения Турции с Россией остаются сбалансированными, но далеко не бесконфликтными: интересы Анкары и Москвы последовательно сталкивались в Сирии, Ливии, на Южном Кавказе, а инцидент в Идлибе в феврале 2020 года чуть было не поставил две армии на грань прямого столкновения.

Военные аналитики ЕС признают критическую важность участия Турции в новой системе европейской обороны. Геополитическое положение, численность и боеспособность турецких вооружённых сил, а также технологические достижения оборонной промышленности этой страны (в том числе, в сфере беспилотных систем, ПВО и РЭБ) делают Анкару важным партнёром. Не случайно экс-генсек НАТО Йенс Столтенберг как-то заявил: «Без Турции безопасность европейского континента невозможна» — утверждение, которое на фоне стратегической переоценки союзов становится всё более актуальным.

Тем не менее, существуют серьёзные риски, связанные с политикой ЕС. В Анкаре предостерегают официальный Брюссель от попыток увязать участие Турции в SAFE с ожиданиями полной переориентации её внешней и оборонной политики в русле интересов Евросоюза. Опираясь на болезненный исторический опыт и уникальную географическую конфигурацию, Турция действует прагматично и избегает односторонних зависимостей.

В то же время, ожидания части европейского истеблишмента возможного сближения с Турцией в рамках SAFE не стоит трактовать, как движение к её полноправному членству в ЕС. Программа SAFE — всего лишь инструмент укрепления военного взаимодействия, но отнюдь не гарант политической интеграции. Независимые эксперты подчёркивают, что даже активное участие в оборонных инициативах ЕС не означает автоматического пересмотра фундаментальных политических условий членства.

Резюмируя, следует признать, что включение Турции в программу SAFE может открыть перед Европейским Союзом и Анкарой новые перспективы стратегического партнёрства, а также создаст благоприятные возможности для турецкого ВПК — от кооперации в области НИОКР до выхода на европейские рынки через контракты в рамках программы. Однако путь этот остаётся сложным и требует политической воли, стратегической осмотрительности и, главное, отказа от иллюзий. Как признают сами турецкие дипломаты: «Путь ведёт в гору, поскольку мы уже давно забыли, как идти по прямой дороге».(haqqın.az)